Мысль об открытии специальной учительской семинарии для туземцев Северного Кавказа зародилась давно. А в 1910 или 1911 году попечитель кавказского учебного округа официально подтвердил ее, заявив в своем отчете, что в мероприятиях учебного начальства в области развития учебного дела в крае в первую очередь поставлен вопрос об учительской семинарии для северо-кавказских туземцев.

С тех пор прошло несколько лет, но мысль о семинарии не реализована и по сей день, и вопрос о ее существовании остается лишь вопросом.  Между тем, устройство такого учебного заведения, как признано и главой школьного дела на Кавказе, диктуется самой насущной и самой неотложной необходимостью.

В статье о школьных делах горцев-мусульман («Каспий», â„– 121) я писал о таком печальном явлении как недостаток в контингенте учащихся для школ Терской области вообще и для аулов – в особенности. Поразительно мало учителей именно среди мусульман-туземцев, да и те немногие , что имеются , служат не у себя на родине, а в Закавказье (в Ваку, например, их двое).

Таким образом, дирекция вынуждена назначать  в аулы не мусульман, и притом  людей, не обладающих цензом.

Очевидно, что такое положение вещей может приносить делу насаждения народного образования среди местного мусульманского населения только вред.

Темные массы, и так не доверяющие русской школе, еше более отдаляются от нее, когда видят, что руководи­телем школы является у них человек, чуждый им и по языку и по привычкам и по мировоззрению. Нетрудно по­нять и положение учителя, попавшего в непривычную для него обстановку аульной жизни, в атмосферу взаим­ного непонимания.

Совершенно иначе обстояло бы дело, если бы аулы имели бы у себя учителей из своей же среды, вооружен­ных специальными знаниями и пришедших посвятить эти знания и труд своему народу. Не может быть сомнений, что такие учителя в короткое время сумели бы привлечь доверие народа к школе, а это уже было бы залогом дальнейших успехов школьного дела в аулах. Ибо, пов­торяю, подозрительное отношение горцев к нынешней школе имеет известные причины. Устраните их, и горцы будут учиться.

Задача открытия специального педагогического учеб­ного заведения для здешних туземцев облегчается тем, что с осени предполагается учреждение во Владикавка­зе общей для всего казачьего населения Терской области учительской семинарии (для казаков во Владикавказе имеется учительская семинария, открытая на средства терского казачества). Я говорю «облегчается» потому, что открытие общей семинарии, и притом во Владикав­казе, задачи не разрешает. Эта семинария будет иметь значение лишь для пришлого элемента и еще, пожалуй, для осетин-христиан. Аборигены же мусульмане туда не пойдут по тем самым причинам, по каким они вообще не идут в школу...

Задача все таки облегчается вот почему: если трудно открыть специальную для мусульман учительскую семи­нарию, то не так трудно открыть при предполагаемой общей семинарии для них отделение, наподобие татар­ского отделения при закавказской (в Гори) учительской семинарии. Причем необходимо, чтобы учебно-воспита­тельное дело в этом «отделении», режим пансионской жизни и пр. были основаны на приципах, которыми руководствовалась, по указаниям покойного основа­теля великого князя Михаила Николаевича, руководи­тели горийского татарского отделения в первый период (до середины девяностых годов) его существования.

Принципы же эти суть: свободное отправление требований мусульманского вероучения и, наряду с другими предметами преподавания, обучение воспитанников родному языку и Закону Божию.

Положив эти принципы в основу деятельности мусульманского отделения при предполагаемой во Владикавказе семинарии, основатели его могут быть спокойны за успех хорошего дела.

Во-первых, будут учащиеся. В этом отношении весьма поучителен пример того же татарского отделения в г. Гори; в начале функционирования первому его инспектору (ныне покойному), незабвенному для мусульман Закавказья. А.О.Чернявскому приходилось буквально рыскать по всем краям и городам, чтобы вербовать воспитанников для отделения. Через самый короткий промежуток времени в этом уже не было надобности: наплыв желающих поступить в отделение стал так велик, что для старших классов пришлось применять строжайшие экзамены, а для приема в начальное училище - жеребьевку.

И ныне ежегодно число прошений со всех концов Кавказа в несколько десятков раз превышает количество имеющихся вакансий.

И во-вторых, такая постановка дела, приобретая доверие населения и вербуя учащихся, никому и ничему в то же время не мешает; опять таки то же татарское отделение в Гори в период «доверия» т. е. в течение почти 15 лет давало наилучший состав народных, учителей.

Возвращаясь к мысли об открытии мусульманского отделения при семинарии во Владикавказе, я должен заметить, что целесообразнее было, бы на первое время открыть лишь начальное училище. Так как существующие среди горцев-мусульман школы едва ли в состоянии подготовить (по крайней мере теперь) детей для поступления в отделение, то это училище и будет этапом к обучению в имеющихся открыться впоследствии старших классах отделения. Правда, это на несколько лет затянет первый выпуск отделения, но зато выпущенные таким путем учителя будут именно такими, какие необходимы для местных мусульман.

«Каспий», 18 июня 1915 г., â„– 134.