Лет пятнадцать тому назад в Тавризе произошло событие, послужившее отчасти началом разыгрывающейся теперь в Персии трагедии. Событие это настолько важно, что я считаю нужным его отметить, тем более, что видную роль в нем сыграла женщина-мусульманка.

Известный персидский богач и реакционер, муштеид Гаджи-Мирза Гасан, бежавший из Тавриза после ряда блестящих побед Саттар-хана, имел тогда в Азербайджане громадные хлебные амбары. Его компаньонами были и другие богачи - представители духовенства, купечества и ханов. Эта милая компания держала в своих руках весь хлебный рынок.

Имея огромный капитал и пользуясь нищенским состоянием персидских крестьян, она заранее закупала предполагающийся к лету, урожай хлебов, конечно, за бесценок. Миллионы пудов хлеба, еще в зернах, хранились в амбарах до тех пор, пока в нем ощущалась необходимость. Тогда двери амбаров открывались и хозяева их продавали населению хлеб по цене, втрое или вчетверо больше той, за которую сами купили. Содержатели хлебопекарен не торговались долго, ибо население ждало хлеба и готово было купить его за какую угодно дорогую цену. Но дорогая цена платилась за хлеб, о котором мы не имели представления. Это - смесь негодной муки с шелухой, саманом, песком. Только хлеб из такой смеси мог при продаже вернуть содержателям хлебопекарен их расходы и дать кое-какую прибыль.

И население покупало его и кормилось им. Главные операции «знаменитого» муштеида и его компаньонов производились в Тавризе, крупнейшем центре и столице Азербайджана. Если жители других городов и сел молчаливо переносили голодный гнет, которому подвергались благодаря всесильным в то же время денежным тузам, то население Тавриза находило в себе достаточно смелости хотя бы для ропота, правда, глухого и не переходившего границ пассивного выражения своего недовольства. Но безобразия «хлебных королей» требовали отпора. Их нужно было прекратить во что бы то ни стало. Нужно было открыто и смело протестовать против них, дабы положить конец народному страданию.

Эту миссию взялась выполнить женщина по имени Зейнаб. Мало кому известная в Тавризе азербайджанка в одно прекрасное утро вышла на базар, окруженная тысячной толпой обитательниц гарема. Все были вооружены -кто чем попало. Впереди шла Зейнаб. Позади демонстранток тянулась бесконечная. масса голодных, нищих, бедных. Зейнаб подходит к первому амбару - разгромить. Амбары и его содержимого не стало. Ко второму - то же. Кто может устоять против могучей силы протеста? Все прячутся или бегут от натиска разъяренной толпы. Зейнаб громит все амбары, хлебопекарни. Награбленное раздается нуждающимся в хлебе. Затем невиданная в летописях персидской истории процессия направляется ко дворцу наследника престола Музаффар-Эддина. Этот человек, дрожащий пред сеидами и моллами, как пред ставленниками Бога на земле, отличался отсутствием того, что называется характером, волей. Он отдал богатейшую провинцию Персии во власть хищников только потому, что боялся вражды к себе духовенства. Зейнаб вошла к нему с палкой в руке, уже погулявшей по спинам многих тавризцев, и сказала:

- Во всем, что творится сейчас, виновен ты один. Ты носишь высокое звание принца, наследника престола, правителя Азербайджана. На самом же деле правишь не ты, а разные хищники, пьющие народную кровь. Народ не знает их, а проклинает только тебя, потому что властный авторитет твой, если бы ты захотел, может устранить наши неурядицы и облегчить наши бедствия. Ты этого не хочешь.

Очевидцы рассказывали мне в Тавризе, что при этих словах Зейнаб подозрительно посмотрела на свою палку, а дрожавший Музаффар-Эддин крикнул:

- Уберите эту сумасшедшую женщину. - Сам же скрылся во внутренние покои.

Зейнаб, однако, не была арестована. В течение недели она распоряжалась в Тавризе имеющимся запасом, хлеба и не одна тысяча несчастных благословила ее. Мрачной темной ночью ее не стало. И сейчас никто не знает - где Зейнаб. Народ прозвал ее Пашой, а тавризцы говорят о ней не иначе, как «Зейнаб-Паша». Продолжающаяся ныне в Персии борьба двух начал - тьмы со светом, беззакония с правом, произвола со справедливостью и печального настоящего со светлым, радостным будущим имеет началом именно хлебные бунты 1904-1905 годов.

Слово «свобода» вырвалось впервые у голодного азербайджанца и громом разнесло по всему Ирану. Но в сутолоке перемежающихся событий забыта славная Зейнаб-Паша. Зато вспомнят о ней поколения будущего, когда свободная, спокойная и, может быть, счастливая Персия взглянет на свою историю - историю прошлого.

«Бакинец», 8 августа 1908 г., â„– 49.

[1] - Зейнаб-Паша - одна из первых руководителей народного волнения в Тебризе в XIX веке (примерно в 1895 г.). Ряд поэтов и ашугов воспевали ее ум, мужество и храбрость